Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в Определении от 13.02.2008 № 80-О08-3, указала:

«…По мнению прокурора положения, закрепленные в ч. 8 ст. 109 УПК, распространяются только на процедуру возбуждения перед судом ходатайства о продлении сроков содержания обвиняемых под стражей свыше 18 месяцев, когда предельные процессуальные сроки, предусмотренные ч. 3 ст. 109 УПК РФ заканчиваются в период ознакомления обвиняемого с материалами уголовного дела. Также прокурор, не соглашаясь с решением суда, принял во внимание только положения ч. 3 ст. 108 УПК РФ, на которые имеется ссылка в ч. 2 ст. 109 УПК РФ.

Данная позиция представления является ошибочной и противоречит части восьмой ст. 109 УПК РФ во взаимосвязи с иными положениями данной статьи и с положениями ч. 2, ч. 4, ч. 8, ч. 11 ст. 108 УПК РФ на которые имеется ссылка в ст. 109 УПК РФ.

По смыслу и структуре ст. 109 УПК РФ части 2 и 3 регулируют предельные сроки продления содержания под стражей; ограничения по категориям преступлений; должностных лиц уполномоченных обращаться с ходатайством о продлении срока содержания под стражей и судьи каких уровней должны принимать решения о продлении срока содержания под стражей и должностных лиц, дающих на это согласие; а часть 8 регулирует сроки подачи в суд ходатайства о продлении срока содержания под стражей, сроки и порядок рассмотрения ходатайства судьей и какие он должен принимать решения.

Часть 3 ст. 108 УПК РФ, на которую ссылается прокурор, указывает, какие требования должны предъявляться к ходатайству, возбуждаемому следователем и дознавателем, где в частности указано: "В постановлении о возбуждении ходатайства излагаются мотивы и основания, в силу которых возникла необходимость в заключении подозреваемого или обвиняемого под стражу и невозможно избрание иной меры пресечения. К постановлению прилагаются материалы, подтверждающие обоснованность ходатайства".

В соответствии с ч. 8 ст. 109 УПК РФ судья Краснодарского краевого суда со дня получения ходатайства принимает решения в порядке, предусмотренном частями четвертой, восьмой и одиннадцатой статьи 108 УПК РФ, в которых предусмотрена процедура рассмотрения ходатайства судьей, дальнейшее движение постановления судьи и порядок обжалования в кассационной и надзорной инстанциях. Это свидетельствует о том, что данные положения закона должны выполняться при каждом продлении срока содержания под стражей: свыше 2-х месяцев, 6 месяцев, 12 месяцев и вплоть до момента окончания ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела и направления прокурором уголовного дела в суд.

Таким образом, по смыслу части 8 ст. 109 УПК РФ во взаимосвязи с иными положениями данной статьи, ходатайство о продлении срока содержания под стражей должно быть представлено в суд не позднее чем за 7 суток до его истечения.

При таких обстоятельствах следует согласиться с судом, что при представлении в суд ходатайства о продлении срока содержания под стражей обвиняемому Щ. не были соблюдены положения части 8 статьи 109 УПК Российской Федерации, предписывающей представлять в суд ходатайство о продлении срока содержания под стражей не позднее чем за 7 суток до его истечения…».

 Учитывая изложенное (в совокупности и системной взаимосвязи), является очевидным и бесспорным то обстоятельство, что указанный материал должен был быть рассмотрен Краснодарским краевым судом в срок до 14.04.2011, т.е., не позже 13.04.2011 - не позднее чем через 5 суток по получении ходатайства.

Следовательно, назначение судьей Краснодарского краевого суда БАКЛАНОВЫМ В.П. судебного заседания по рассмотрению указанного материала (ходатайства следствия) на 15.04.2011 не соответствует Закону.

Учитывая изложенное, при указанных обстоятельствах, очевидно, что судья Краснодарского краевого суда АРТАМОНОВ В.Г. не мог не знать данные требования Закона и указанную судебную практику (при том, что указанное Определение от 13.02.2008 № 80-О08-3 принято под председательством Председателя Судебной коллегии по уголовным делам ВС РФ Шурыгина А.П.), поэтому, если даже допустить ситуацию, что судья АРТАМОНОВ В.Г. принял указанноее дело к своему производству в законной процедуре, то в сложившейся ситуации он обязан был принять меры к тому, чтобы выполнить требования статьи 109 УПК РФ в части соблюдения сроков рассмотрения данного дела и приступить к его рассмотрению в установленный Законом срок, т.е., до 13.04.2011 (время для этого у него было).

Однако, судья АРТАМОНОВ В.Г. этого не сделал, чем безусловно, существенно нарушил мое (СЮСЮРА Виктора Леонидовича) право на судебную защиту, гарантированное ему Конституцией РФ и статьей 6 Европейской Конвенции «О защите прав человека и основных свобод».

Учитывая то обстоятельство, что сроки, предусмотренные частью 8 статьи 109 УПК РФ по представлению в Краснодарский краевой суд и рассмотрению судом указанного материала, истекли и они (эти сроки) восстановлению не подлежат, восстановить указанное нарушение (мое нарушенное право на судебную защиту) судья АРТАМОНОВ В.Г. имел возможность путем прекращения производства по данному материалу после даты – 14.04.2011.

Однако, судья АРТАМОНОВ В.Г. и этого не сделал, чем допустил еще один факт существенного нарушения моего права на судебную защиту, гарантированное мне Конституцией РФ и статьей 6 Европейской Конвенции «О защите прав человека и основных свобод».

 При изложенных обстоятельствах я Вам - судья АРТАМОНОВ В.Г. не могу верить и доверять, поэтому я Вам не верю и не доверяю.

 Так же, необходимо учитывать следующее.

В судебном заседании 19.04.2011 мой защитник СЮСЮРА О.Н. заявила Вам - судья АРТАМОНОВ В.Г., отвод. При этом защитник СЮСЮРА О.Н. сказала дословно следующее:

«Защитник СЮСЮРА О.Н.: «Считаю, что в соответствии с частью 2 статьи 61 УПК РФ, Вы, Ваша честь, не можете участвовать в данном деле и подлежите отводу ввиду следующего.

Согласно части 2 статьи 61 УПК РФ, лица, указанные в части первой настоящей статьи (судья, прокурор, следователь, дознаватель), не могут участвовать в производстве по уголовному делу также в случаях, если имеются иные обстоятельства, дающие основание полагать, что они лично, прямо или косвенно, заинтересованы в исходе данного уголовного дела.

Полагаю, что следующие обстоятельства дают мне обоснованные основания сомневаться в Вашей беспристрастности и заявлять о необходимости Вашего отвода от рассмотрения данного дела.

Вчера, 18.04.2011, по центральному телевидению, по каналу REN TV, в информационной новостной программе было сообщено о том, что один федеральный судья России (к сожалению, я плохо чувствовала себя вчера и поэтому я не смогла запомнить фамилию этого судьи и регион, в котором этот судья работал, но это была женщина-судья) был лишен своих полномочий судьи за неподобающий высокому статусу судьи внешний вид, зафиксированный на фотографиях, размещенных в сети Интернет, причем фото, показанные при этом по телевидению, на первый взгляд ничего предосудительного не содержат – женщина сидит за столом с бутылкой спиртного.

Вы, Ваша честь, на Вашей правой руке имеете наколку большую по размеру – на всю тыльную часть кисти, свободно видную невооруженным взглядом.

Я не специалист по наколкам, не знаю и не могу сказать, что она означает, возможно – причастность или принадлежность к какому-то неформальному (возможно даже незаконному) объединению либо течению.

Еще раз я подчеркиваю – я не знаю. Но, в судебном заседании 15.04.2011…».

 В этом месте (на этой фразе), Вы - судья АРТАМОНОВ В.Г., грубо прервали моего защитника СЮСЮРА О.Н. и высказали в ее адрес прямую угрозу о том, что если она не прервет свое Заявление об отводе, то очень сильно об этом пожалеет, так как это выльется в серьезные для нее проблемы. После этого, Вы - судья АРТАМОНОВ В.Г., видимо опомнившись и осознав всю очевидность недвусмысленных угроз, прозвучавших от Вас в адрес моего защитника СЮСЮРА О.Н., попытались оправдаться, сказав, что эти наколки сделаны Вами еще в период Вашей срочной службы в Военно-морском Флоте СССР.

Очевидно, что одно только это обстоятельство – то, что Вы - АРТАМОНОВ В.Г., еще будучи совершенно молодым человеком, в период своей срочной службы, тайно (так как открыто сделать наколки в период срочной службы в ВМФ СССР сделать было абсолютно невозможно) по сговору с иными лицами, сделали себе наколки, т.е., совершили умышленные действия, явно противоречащие требованиям воинских Уставов СССР и негативно воспринимаемые абсолютным большинством общества советских граждан, характеризует Вас АРТАМОНОВ Валентин Геннадьевич, как человека, устойчиво способного нарушать Закон и нарушающего Закон.

 Так же, необходимо учитывать следующее.

19.04.2011, при рассмотрении вышеуказанного ходатайства следствия, я и мои защитники заявляли (неоднократно) отвод Вам – судья АРТАМОНОВ В.Г. на основании части 2 статьи 61 УПК РФ в связи с наличием обстоятельств, дающих основание сомневаться в Вашей объективности.

В нарушение требований части 4 статьи 7 УПК РФ, указанные заявления об отводе Вы - судья АРТАМОНОВ В.Г. необоснованно и немотивированно (т.е., незаконно) отклонили (что еще раз подтверждает Вашу необъективность, т.е., Вашу заинтересованность), следовательно, 19.04.2011, Вы вынесли незаконное Постановление, продлив, таким образом, срок моего содержания под стражей на 23 суток, а всего до 18 (восемнадцати) месяцев 23 суток, т.е. до 10 мая 2011 года включительно.

  В Постановлении от 19.04.2011 Вы указали: «…В обоснование продления срока содержания под стражей СЮСЮРЫ В.Л. следователь ПАВЛЮК А.В. в судебном заседании сослался на то, что производство следственных действий по делу окончено. С 21 декабря 2010 года обвиняемый СЮСЮРА В.Л. знакомится со всеми материалами дела, ознакомление до настоящего времени не завершено. Необходимо время для полного ознакомления обвиняемого СЮСЮРЫ В.Л., а также других обвиняемых находящихся в г.Сочи, г.Армавире, г.Краснодаре, г.Москве со всеми материалами уголовного дела в количестве 1100 томов, составления обвинительного заключения, направления дела прокурору, а затем в суд. Имеющиеся по делу данные свидетельствуют о том, что СЮСЮРА В.Л. может скрыться от органов следствия и суда, уничтожить доказательства, угрожать свидетелям и иным путём воспрепятствовать производству по уголовному делу. Просит продлить срок содержания СЮСЮРЫ В.Л. под стражей на 23 суток, всего до 18 месяцев 23 суток, то есть до 10 мая 2011 года.

В судебном заседании прокурор ЛОБАС Н.М. считает необходимым ходатайство следователя о продлении срока содержания под стражей СЮСЮРЫ В.Л. удовлетворить.

Обвиняемый СЮСЮРА В.Л. считает, что ходатайство следователя удовлетворению не подлежит, так как срок содержания обвиняемого под стражей истёк. Оснований и дальше содержать его под стражей не имеется.

Адвокат ЛУГАНЦЕВ К.Н. представляющий в судебном заседании интересы обвиняемого СЮСЮРЫ В.Л. полагает, что оснований для дальнейшего продления срока содержания под стражей СЮСЮРЫ В.Л. не имеется, поскольку 17 апреля 2011 года истёк установленный законом 18 месячный предельный срок содержания обвиняемого под стражей. Следователь обратился с ходатайством о продлении срока содержания СЮСЮРЫ В.Л. под стражей не для того, чтобы продолжить ознакомление его с материалами уголовного дела, а с тем, чтобы проводить с СЮСЮРОЙ В.Л. следственные действия, о чём свидетельствуют представленные суду адвокатом протоколы допросов СЮСЮРЫ В.Л. в апреле 2011 года. Следователем также не представлено никаких объективных данных о том, что СЮСЮРА В.Л. может скрыться от следствия и суда либо оказать влияние на свидетелей. Просит в удовлетворении ходатайства следователя отказать.

Проверив материалы дела, выслушав следователя, прокурора, обвиняемого, его адвоката и защитника, нахожу ходатайство следователя подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.

СЮСЮРА В.Л. обвиняется в 59 особо тяжких преступлениях. Срок содержания его под стражей в количестве 18 месяцев истёк 17 апреля 2011 года. Производство следственных действий по делу, по которому к уголовной ответственности привлечена организованная группа в количестве 11 обвиняемых, окончено. С 21 декабря 2010 года обвиняемый СЮСЮРА В.Л. и его защитник знакомятся с материалами уголовного дела в количестве 1100 томов, ознакомление с делом до настоящего времени не завершено. Следователю необходимо время не менее 23 суток для окончательного ознакомления обвиняемого и его защитника со всеми материалами дела, для составления обвинительного заключения, направления уголовного дела прокурору для утверждения обвинительного заключения и направления в суд.

С учётом изложенного, а также в тяжести и характера преступлений, в совершении которых обвиняется СЮСЮРА В.Л. отсутствия каких-либо оснований для изменения меры пресечения, избранной ранее в отношении СЮСЮРЫ В.Л., того, что имеются достаточные данные полагать, что обвиняемый может скрыться от следствия и суда, угрожать свидетелям, имеются все основания для продления ему меры пресечения в виде заключения под стражу до момента окончания ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела и направления прокурором дела в суд на 23 суток, до 18 месяцев 23 суток, то есть до 10 мая 2011 года»..

В этой связи считаю необходимым обратить внимание на следующие допущенные нарушения Европейской Конвенции «О защите прав человека и основных свобод»:

Европейский Суд по правам человека в Постановлении № 15217/07 от 12.03.2009 по делу МАКАРОВ против Российской Федерации установил следующее: «п.20 30 января 2007 года прокурор Томской области просил Советский районный суд продлить срок содержания заявителя под стражей ещё на три месяца, ссылаясь на то, что заявитель обвиняется в совершении тяжких преступлений, может оказать влияние на свидетелей, уничтожить доказательства, воспрепятствовать производству по уголовному делу и скрыться. Прокурор ссылался на информацию, предоставленную Управлением ФСБ по Томской области, согласно которой заявитель намеревался покинуть Россию и переехать в одно из государств – участников Европейского Союза, возможно в Польшу или Чехию. Письмо заместителя начальника Управления ФСБ по Томской области прилагалось. В соответствующей части письма указывалось следующее:

(Таким образом, имеющимся данным, [заявитель] просил дочь И. уволиться с работы в правоохранительных органах и быстро продать недвижимое имущество, которым она владеет, включая дом…и рекомендовал ей покинуть Россию с её детьми при первой возможности.

В то же время [заявитель] принимает меры для воспрепятствования расследованию с использованием связей в органах власти г.Томска и Томской области. В частности  (заявитель) при содействии своих родственников и знакомых, оказывает влияние на должностных лиц (Томской городской думы) являющихся свидетелями по уголовному делу № 2006/4500, включая угрозы применения физической силы к ним и членам их семей. Кроме того, он активно использует негативную информацию, вредящую репутации должностных лиц и сотрудников администрации города, администрации Томской области и членов думы г.Томска.

Кроме того,….по указанию (заявителя), его знакомые и близкие родственники посетили Москву и имели несколько встреч с высокопоставленными должностными лицами, в том числе из Администрации Президента Российской Федерации, и через посредников, имеющих связи с коррумпированными должностными лицами в правоохранительных органах, которые могут прекратить уголовное дело против него за денежное вознаграждение. В результате этих встреч, предположительно, знакомые (заявителя) достигли соглашения об оказании консультативных, административных и юридических услуг в целях обеспечения освобождения (заявителя).

Имеющиеся данные подтверждают заключение о том, что в случае освобождения (заявитель) имеет реальные возможности воспрепятствовать производству по уголовному делу….

П.132. Однако Европейский Суд находит удивительным, что, руководствуясь конкретной информацией, национальный суд не обеспечил заявителю возможность оспорить её, например путём допроса этих свидетелей…

…Кроме того, Европейский Суд находит странным, что, будучи уведомлены о запугивании, устрашении или угрозах мести в отношении свидетелей, органы преследования не возбудили уголовное дело, или по крайней мере, не провели предварительной проверки этих утверждений. Европейский Суд отмечает, и стороны не оспаривали этого факта, что национальные власти не приняли никаких мер в отношении заявителя или его родственников и знакомых, что они не подверглись расследованию и не были даже допрошены относительно предполагаемых попыток оказать давление на свидетелей. Соответственно, Европейский Суд не убеждён, что выводы национальных властей о возможности того, что заявитель воспрепятствует производству по уголовному делу, имели достаточную опору на факты… .

…Соответственно, Европейский Суд полагает, что, не проявив тщательности, национальные органы были не вправе рассматривать обстоятельства дела как оправдание для использования риска сговора в качестве дополнительного основания для содержания заявителя под стражей…

…В ряде постановлений о содержании под стражей национальные суды ссылались на вероятность того, что заявитель продолжит заниматься преступной деятельностью как на дополнительное основание его длительного содержания под стражей. В этой связи Европейский Суд отмечает, что судебные органы не упоминали конкретных фактов, подтверждающих их вывод о том, что существует риск того, что заявитель продолжит заниматься преступной деятельностью. Кроме того, Европейский Суд не разделяет мнение национальных органов о том, что в ситуации, когда все обвинения против заявителя, за исключением одного затрагивали его действия в качестве мэра г.Томска, и он был отстранён от исполнения должностных обязанностей, существовала реальная опасность совершения им новых преступлений….

П.138 Европейский Суд также подчеркивает, что при решении вопроса об освобождении лица из под стражи власти с учётом пункта 3 статьи 5 Конвенции имеют обязательство рассмотрения альтернативных мер обеспечения явки в суд.

…в течении всего рассматриваемого периода власти не рассматривали возможность обеспечения явки заявителя с использованием иной «меры пресечения», - такой как подписка о невыезде или залог, - которые прямо предусмотрены российским законом для обеспечения надлежащего проведения уголовного разбирательства. В этой связи Европейский Суд не упускает из виду, что заявитель предложил личное поручительство архиепископа Томской области. Однако эта гарантия была отклонена без надлежащего рассмотрения…  Европейский Суд, тем не менее, считает заслуживающим упоминания, что залог может требоваться только в течении периода, когда причины, оправдывающие содержание под стражей, сохраняются. Пока такие причины сохраняются, сумма залога должна оцениваться главным образом в отношении заинтересованного лица, его активов …иными словами, степени уверенности, которая возможна в том, что перспектива утраты обеспечения в случае его неявки в суд послужит достаточным фактором, исключающим с его стороны любое желание скрыться..

П.140. В итоге Европейский Суд находит, что решения национальных властей не были основаны на анализе всех существующих фактов. Они не учитывали доводы в пользу освобождения заявителя до суда.

П.142. Соответственно, имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции».

 Из представленных материалов дела следует, что органы предварительного следствия, утверждая, что я (СЮСЮРА В.Л.) или иные тем или иным образом связанные со ним лица, могут сговорится с якобы имеющимися у меня соучастниками, воспрепятствовать установлению истины по делу, сокрыть и уничтожить доказательства, а равно скрыться от следствия и суда, тем не менее не провели предварительной проверки этих фактов, ни тем более не возбудили по этим фактам уголовных дел, и это не смотря на то, что некоторые свидетели даже якобы «находятся под программой защиты свидетелей».

Что интересно на эти якобы, имеющиеся данные ФСБ России, органы следствия ссылаются уже почти 2 года, но какой-либо следственной проверки по ним, так и не проводят и соответственно не принимают каких-либо процессуальных решений.

Само по себе это обстоятельство, убедительно указывает на вымышленность фактов, какого-либо моего противодействия органам следствия.

Из изложенного видно, что основным мотивом оставления меня под стражей является факт исполнения мной до ареста должности министра внутренних дел Республики Бурятия, в связи с чем в случае освобождения, я, якобы смогу использовать свои многочисленные наработанные связи и административный ресурс в правоохранительных органах, и именно с исполнением мной должностей в системе министерства внутренних дел органы предварительного следствия связывают вменяемые мне деяния.

Однако, как и в приведённом примере по делу МАКАРОВ против России – является очевидным, что использовать связи и ресурс, а равно продолжить совершать деяния, я не смогу, так как я отстранён от должности по ходатайству органов следствия.

Также Вы, безмотивно оставили без рассмотрения возможные варианты альтернативных мер пресечения, также как следует из примера в деле гражданина МАКАРОВА против Российской Федерации.

Таким образом, очевидно, что в соответствии с указанным выше прецедентом, Вами – судьей АРТАМОНОВЫМ В.Г., в отношении меня, СЮСЮРА В.Л., допущены аналогичные нарушения Конвенции и прецедентной практики Европейского Суда, в связи с чем нарушено мое право, гарантированное пунктом 3 статьи 5 Конвенции, и мое содержание под стражей является незаконным, непропорциональным и чрезмерно длительным.

В соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции: «Каждый ..при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое …разбирательство дела …независимым и беспристрастным судом..».

В тексте постановления от 19.04.2011 отсутствуют указания на мотивы и тезисы, достаточные с точки зрения разумности, по которым Вы - судья АРТАМОНОВ В.Г., отклонили многочисленные доводы стороны защиты.

Эти доводы обойдены полным молчанием.

Европейский Суд по Правам Человека в Постановлении по дело "Красуля (Krasulya) против Российской Федерации"  Жалоба N 12365/03 от 22.02.2007 установил следующее: «50. Европейский Суд напоминает, что в то время, как статья 6 Конвенции гарантирует право на справедливое разбирательство, она не закрепляет каких-либо правил допустимости доказательств или правил их оценки, поэтому эти вопросы регулируются прежде всего внутригосударственным правом и внутригосударственными судами (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Гарсиа Руиз против Испании" (Garcia Ruiz v. Spain), жалоба N 30544/96, § 28 ECHR 1999-I). Тем не менее для того, чтобы разбирательство было справедливым, как того требует пункт 1 статьи 6 Конвенции, "суд" должен надлежащим образом изучить замечания, доводы и доказательства, представленные сторонами, без предвзятости при оценке их применимости к его решению (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ван Кюк против Германии" (Van Kuck v. Germany), жалоба N 35968/97, §§ 47, 48, ECHR 2003-VII; Постановление Европейского Суда по делу "Краска против Швейцарии" (Kraska v. Switzerland) от 19 апреля 1993 г., Series A, N 254-В, § 30). Пункт 1 статьи 6 Конвенции требует, чтобы суды приводили мотивацию своих решений, но он не может быть истолкован как требующий детального ответа на каждый довод. Вопрос о соблюдении судом вытекающей из пункта 1 статьи 6 Конвенции обязанности указывать мотивы своего решения может быть решен только в свете обстоятельств конкретного дела (см. Постановление Европейского Суда по делу "Руис Тория против Испании" (Ruiz Torija v. Spain), от 9 декабря 1994 г., Series A, N 303-А, § 29).

51. В настоящем деле Суд назначал лингвистическую экспертизу опубликованной заявителем статьи. Эксперт пришел к выводу, что статья не содержала каких-либо утверждений о факте, подлежащих доказыванию, и, скорее, в ней были изложены мнения и оценочные суждения автора. Суд первой инстанции отказался приобщить заключение эксперта в качестве доказательства, поскольку у эксперта не было лицензии, разрешающей лингвистические исследования. В обоснование своей кассационной жалобы заявитель утверждал, что названный отказ в приобщении заключения эксперта в качестве доказательства по делу не был основан на внутригосударственном законодательстве, так как в нем не содержалось требования о наличии у эксперта специальной лицензии для проведения лингвистических исследований. Суд кассационной инстанции в своем определении не рассматривал доводы заявителя.

52. Европейский Суд полагает, что заключение эксперта было важным доказательством, которое подкрепляло позицию защиты, избранную заявителем, и которое могло быть решающим при рассмотрении вопроса об уголовном характере деяний, совершенных заявителем. Довод заявителя в суде кассационной инстанции о том, что заключение эксперта было незаконно отклонено судом первой инстанции, был сформулирован им ясно и четко. Европейский Суд полагает, что этот довод требовал точного и ясного ответа. При отсутствии такого ответа невозможно определить: либо суд кассационной инстанции просто не выполнил своей обязанности по рассмотрению довода заявителя, либо он намеревался отклонить его, и если имело место последнее, то какими были его мотивы для принятия подобного решения. Полное молчание суда кассационной инстанции по вопросу законности отказа в приобщении к доказательствам по делу заключения эксперта является несовместимым с концепцией справедливого судебного разбирательства, заложенной в основу статьи 6 Конвенции (см., mutatis mutandis, процитированные выше Постановление Европейского Суда по делу "Руис Тория против Испании", § 30; Постановление Европейского Суда по делу "Видал против Бельгии" (Vidal v. Belgium), от 22 апреля 1992 г., Series A, N 235-В, § 34).

53. Соответственно имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции».

Очевидно, что и в моем случае, Вы - судья АРТАМОНОВ В.Г.,  обойдя молчанием доводы стороны защиты, допустили нарушения моего права, гарантированного пунктом 1 статьи 6 Конвенции, так как такое поведение суда несовместимо с концепцией справедливого судебного разбирательства, заложенного в основу статьи 6 Конвенции (право на состязательный процесс).

Европейский Суд по правам человека в постановлении № 23541/94 от 13.02.2001 по делу ГАРСИЯ АЛЬВА против Германии установил следующее: «п.39. Европейский Суд напомнил, что арестованные или взятые под стражу лица вправе потребовать проведения проверки в отношении процедурных и правовых условий, которые имеют существенное значение в плане законности, по смыслу Конвенции, лишения их свободы. Это означает, что компетентный суд должен рассмотреть вопрос «не только о соответствии процессуальным требованиям, отражённым во внутреннем законодательстве, но и об оправданности подозрения, послужившего основанием для ареста, и законности цели, которая преследуется арестом и последующим содержанием под стражей».

 Очевидно, что и в моем случае, Вы - судья АРТАМОНОВ В.Г.,  отказавшись обсуждать тезисы стороны защиты об отсутствии сколько-нибудь серьёзных  доказательств моей виновности допустили нарушение моего права, гарантированного пунктом 4 статьи 5 Конвенции.

18.04.2011 я (СЮСЮРА В.Л.) был доставлен в зал суда на носилках в бессознательном состоянии и Вы - судья АРТАМОНОВ В.Г., несмотря на протесты защиты, продолжили судебное заседание, таким образом, Вы - судья АРТАМОНОВ В.Г. допустили нарушение моего права, гарантированного:

- пунктом 1 статьи 2 Конвенции (Право на жизнь), согласно которого: «Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание»,

- статьей 3 Конвенции (Запрещение пыток), согласно которой: «Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию».

В судебном заседании Вы - судья АРТАМОНОВ В.Г., отказали защите в допросе свидетелей, показывающих против меня, таким образом, Вы - судья АРТАМОНОВ В.Г., допустили нарушение моего права, гарантированного пунктом «d» части 3 статьи 6 Конвенции, согласно которого: «Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права… допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, и иметь право на вызов и допрос свидетелей».

В судебном заседании Вы - судья АРТАМОНОВ В.Г., отказали мне в моем ходатайстве предоставить мне возможность для ознакомления с материалом, предоставленным следствием суду, таким образом, Вы - судья АРТАМОНОВ В.Г., допустили нарушение моего права, гарантированного пунктом «b» части 3 статьи 6 Конвенции, согласно которого: «Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права… иметь достаточное время и возможности для подготовки своей защиты».

19.04.2011 я (СЮСЮРА В.Л.) был доставлен в зал суда в болезненном состоянии  (настолько болезненном, что я не мог себя защищать по состоянию здоровья) и Вы - судья АРТАМОНОВ В.Г., несмотря на протесты защиты, а так же просьбы защиты провести медицинское освидетельствование меня, продолжили судебное заседание, таким образом, Вы - судья АРТАМОНОВ В.Г., допустили нарушение моего права, гарантированного статьей 3 Конвенции, согласно которой: «Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию».

Таким образом, при рассмотрении ходатайства следствия о продлении мне срока содержания под стражей до 10.05.2011 и соответственно, при вынесении постановления от 19.04.2011 о продлении мне срока содержания под стражей Вы - судья АРТАМОНОВ В.Г., допустили следующие нарушения моих прав, гарантированные Европейской Конвенции «О защите прав человека и основных свобод», предусмотренные:

- пунктом 1 статьи 6 Конвенции (право на разбирательство дела независимым и беспристрастным судом) при вынесении постановления от 19.04.2011 о продлении срока содержания под стражей,

- пунктом 1 статьи 6 Конвенции (право на состязательный процесс) при вынесении постановления от 19.04.2011 о продлении срока содержания под стражей,

- пунктом 4 статьи 5 Конвенции (отсутствие сколько-нибудь важных доказательств на основании которых строится обвинение и решён вопрос о мере пресечения) при вынесении постановления от 19.04.2011 о продлении срока содержания под стражей,

- пунктом 3 статьи 5 Конвенции (продлением срока содержания под стражей до 10.05.2011),

- пунктом 1 статьи 2 Конвенции (Право на жизнь), при рассмотрении ходатайства следствия о продлении срока содержания под стражей до 10.05.2011,

- статьей 3 Конвенции (Запрещение пыток), при рассмотрении ходатайства следствия о продлении срока содержания под стражей до 10.05.2011,

- пунктом «b» части 3 статьи 6 Конвенции, при рассмотрении ходатайства следствия о продлении срока содержания под стражей до 10.05.2011,

- пунктом «d» части 3 статьи 6 Конвенции, при рассмотрении ходатайства следствия о продлении срока содержания под стражей до 10.05.2011.

 Очевидно, что при изложенных обстоятельствах, Ваше - судья АРТАМОНОВ В.Г., Постановление от 19.04.2011 о продлении мне, СЮСЮРА Виктору Леонидовичу, срока содержания под стражей на 23 суток, а всего до 18 (восемнадцати) месяцев 23 суток, т.е. до 10 мая 2011 года включительно – является незаконным.

Основания для продления мне срока содержания под стражей, те которые были в апреле (Ваше, судья АРТАМОНОВ В.Г. Постановление от 19.04.2011 о продлении мне срока содержания под стражей на 23 суток, а всего до 18 (восемнадцати) месяцев 23 суток, т.е. до 10 мая 2011 года включительно) и сейчас – не изменились.

Т.е., в апреле, Вы – судья АРТАМОНОВ В.Г., уже высказали свое мнение по данному вопросу и сформулировали его в Постановлении от 19.04.2011 о продлении мне срока содержания под стражей на 23 суток, а всего до 18 (восемнадцати) месяцев 23 суток, т.е. до 10 мая 2011 года включительно.

Следовательно, сейчас при рассмотрении подобного вопроса Вы – судья АРТАМОНОВ В.Г. уже связаны предыдущим своим же Решением.

Т.е., при рассмотрении данного материала Вы и по этому основанию не можете быть объективным и не являетесь таковым.

Считаю, что по изложенным основаниям для отвода судьи АРТАМОНОВА В.Г. уместно и мнение Председателя Верховного Суда РФ, заслуженного юриста РФ, доктора юридических наук, профессора В.М. ЛЕБЕДЕВА, изложенное им в научно-практическом комментарии к УПК РФ по данному вопросу, а именно:

«Одним из непременных условий эффективного решения задач, стоящих перед уголовным судопроизводством, является объективность и беспристрастность тех его участников, которые управомочены в рамках процесса принимать общеобязательные решения или от которых существенным образом зависит принятие тех или иных решений либо их проверка. К таким субъектам, как следует из положений гл. 9 УПК, относится судья.

В целях исключения проявлений субъективного, предвзятого подхода к разрешению дела законодатель перечисляет в гл. 9 УПК обстоятельства, которые могут свидетельствовать о наличии оснований для этого и, следовательно, о невозможности участия тех или иных лиц в производстве по делу. При этом не требуется обязательного установления каких-либо доказательств, свидетельствующих о реальном проявлении тем или иным участником процесса заинтересованности в исходе дела или о его намерении необъективно разрешить дело - достаточно уже того, что есть основания полагать возможным проявление его необъективности (даже если самим субъектом это не осознается).

Продолжение...