Несмотря на всю очевидность и надуманность причин продления мне срока содержания под стражей и заведомую нереальность их выполнения за 24 дня, в постановлении о привлечении меня в качестве обвиняемого от 26 октября 2010 года, я уже не обвиняюсь:

1.      в получении в течение 2004-2006 годов ежемесячных денежных вознаграждений;

2.      в осуществлении незаконного общего покровительства деятельности контрабандного канала на территории Краснодарского края и республики Адыгея;

3.      в предупреждении соучастников о готовящихся с целью выявления и пресечения контрабанды проверках правоохранительными органами края.

       То есть из пяти пунктов вменяемых мне ранее преступных действий в обвинении от 23 октября 2009 года, убрали три, являющихся ключевыми и по их существу, и по месту в протоколе.

        Это радует, так как, если в первом варианте обвинения следствие считало, что пройдёт любая фальсификация, то теперь они уже так не считают. Если бы хоть немного больше правосудия и принципиальности прокурорскому надзору за законностью, то и оставшиеся  два из пяти незаконных обвинения, причём,  абсурдность которых наиболее заметна, уже так же отпали бы.

       Существенно так же то, что из постановления о привлечении в качестве обвиняемого, Шурупов А. И. исключён, как участник организованной преступной группы, в чём я убеждал следствие целый год. Есть информация, что Шурупов окончательно пошёл на противоправную сделку, согласившись дать лжесвидетельские показания, за обещание долгой и счастливой жизни после пыток, возможно скрыв свои грехи, как пишут в Интернете, под псевдонимом.

      Абсурдность и надуманность оперативной информации ФСБ России, только на основе которой, по словам председательствующего в заседании Краснодарского краевого суда от  07. 10. 2010 года, мне был продлён срок содержания под стражей, которая постоянно переписывается ФСБ из одного судебного заседания в другое, без всякой возможности проверить очевидную ложь, недопустимо использовать в качестве основания для продления мне срока содержания под стражей, на что указал Европейский суд по правам человека в постановлении №15217/07 от 12.03.2009 года, рассмотрев дело Макарова против России.

      Когда читаешь это постановление, то создаётся впечатление, что это уже решение Европейского суда по правам человека по нашему делу, настолько постоянны незаконные методы работы ФСБ  и настолько наши дела, в этой части похожи.

     Как будто бы знакомясь с этим уголовным делом пленум ВС РФ в постановлении №22 от 29.10.2009 г. указывает на недопустимость продления срока содержания под стражей, если ходатайство о продлении срока содержания под стражей возбуждается перед судом неоднократно для выполнения одних и тех же следственных действий. По данному уголовному делу, я уверен, это будет ещё один хороший пример для Страсбурга. Ходатайств о продлении срока содержания под стражей следствие подготовило в три раза больше, чем завершило следственных действий. Полгода, через объявление голодовки, мне приходится добиваться допроса для дачи полных показаний.  На полгода растягивается ознакомление с экспертизами. Совсем свежий пример. 26 октября сего года, после пяти часов непрерывной работы, в том числе без обеда, при ознакомлении меня с постановлением о предъявлении обвинения, следователь Доманин уже во время допроса, который я пожелал провести сразу после предъявления обвинения, объявил естественный перерыв. Правда продолжается он неестественно долго, уже больше двух недель, что является очередным грубейшим нарушением моих прав на защиту и затягиванием следствия, только лишь с целью очередного продления мне срока содержания под стражей.

          Я протестую, и призываю краевой суд вспомнить о своём высоком статусе судебной власти, перестать плясать под дудку безответственности следствия и эту власть употребить.

        Тот факт, что в новой, но также надуманной версии предъявленного мне обвинения, из списка организаторов контрабанды убрали Паршикова и добавили Амхаза М., доказывает, что фальсификация материалов активно продолжается, но сценаристам лжеследствия её приходится постоянно корректировать по причине того, что под моими аргументами рассыпаются надуманные доводы следствия.

         При оценке обоснованности подозрения меня к контрабандным перевозкам прошу суд обратить внимание ещё на один  абсурд, делающий  обвинение меня от 26 октября 2010 года не только юридически, но и логически несостоятельным. Читаю:

     «Сюсюра В. Л. …..незаконно пресекая правомерные действия  подчинённых ему должностных лиц транспортной милиции по выявлению и пресечению контрабанды и запрещая проведение соответствующей оперативной работы в этом направлении, обеспечил отсутствие законных препятствий в совершении контрабанды со стороны сотрудников транспортной милиции, о чём заранее проинформировал членов организованной группы, а так же о своей готовности пресечь правомерные попытки сотрудников АЧ УВДТ выявить совершаемое преступление.»

         Ваша честь, самым понятным здесь является юридическое выражение, которое после сегодняшнего судебного заседания войдёт во все юридические справочники – «… обеспечил отсутствие законных препятствий…».  Видимо имеется ввиду, что я где-то убрал с дороги, по которой возили контрабанду «лежачего полицейского», а далее «… в совершении контрабанды со стороны сотрудников транспортной милиции.» Это было бы смешно, если бы это не было обвинение генерала милиции в том, с чем он практически один в тот период боролся.

       И венцом этого, подчёркиваю, состоящего из одного предложения обвинения в преступных действиях, являются уже взаимоисключающие полёты юридической мысли – (в середине предложения) «… незаконно пресекая правомерные действия подчинённых…» (и  в конце) оказывается, что всё-таки, только  «… проинформировал … о своей готовности пресечь правомерные попытки сотрудников…». Это не только результат грубейшего нарушения следствием п.4 ч. 2 ст. 171 УПК, но доказательство отсутствия у следствия доказательств моей причастности…

       Ваша честь, о каком обоснованном подозрении в причастности меня к контрабанде можно вести речь, если после года и десяти дней содержания меня под стражей по заказному и сфабрикованному обвинению после тщательной проверки его лучшими умами СКП РФ, выражаясь парламентским языком, «во втором чтении», пишут, извините, такое!

        Ваша честь, только лишь с той целью, чтобы я сегодня наш Верховный Суд РФ вспоминал чаще, чем Европейский суд, напомню требования пункта 19 Постановления его Пленума №22 от 29.10.2009 г., где прямо указывается, что «В постановлении о рассмотрении ходатайства… суду следует так же убедится в достаточности данных об имевшем место событии преступления».

      Так вот, утверждая о наличии события преступления и признаков состава преступления в моих действиях, следователь умышленно искажает данные, скрывает сведения, свидетельствующие об отсутствии критериев отнесения якобы совершённого деяния к категории преступлений.

       Так, утверждая о загрузке самолётов определёнными видами товаров, с указанными следователем качественных и количественных характеристик, следователь определяет как предмет контрабанды полную загрузку самолёта, включая вес экипажа, возможных сопровождающих груз, тару, багажа, разрешённого к ввозу на территорию РФ без декларирования, а так же задекларированного товара и другое, что не может быть предметом контрабанды.

       Более того, искусственно искажая фактические обстоятельства,  и завышая и искажая данные о фактической загрузке воздушных судов, он исходит из факта значительной перегрузки всех указанных в постановлении о привлечении меня в качестве обвиняемого рейсов, основываясь на недостоверных, полученных незаконным путём неофициальных документов.

          При этом следователь полностью игнорирует необходимость получения надлежащих документов, достоверно отражающих фактическую реальную загрузку каждого рейса, соответствующими службами аэропорта отправления, а равно официальный источник получения данной информации.

          По сути, следователь обосновывает обвинение меня в преступлении преступностью действий других лиц,  допустивших возможность перегрузки, создавших угрозу безопасности полётов, жизни и здоровья пассажиров и членов экипажа.

      Полагаю, что факт преступной перегрузки Российских воздушных судов должен быть подтверждён через официальный источник и официальным органом того государства, где по версии следователя загрузка самолётов значительно превышала их технические и лётные возможности, что предусмотрено официальной конвенцией и договором о правовой помощи по уголовным делам, подписанной государствами-участниками конвенции.

       Документы и доказательства, полученные неофициальным путём в других государствах и вопреки процедуре, предусмотренной конвенцией и договором, не могут быть признаны достаточными для вывода о перегрузке воздушных судов, и допустимыми для признания события преступления.

      Более того, не авианакладная, а почтово-грузовая ведомость отражает фактическую загрузку воздушного судна в аэропорту отправления и является достоверной, поскольку подписывается как лицами, отвечающими за погрузку, так и командиром экипажа.

      Данные документы следствием не истребуются, поскольку они полностью опровергнут содержание полученных незаконно «авиабилов» и опровергнут, так искусственно поддерживаемый довод о наличии предмета контрабанды.

       Реальное отсутствие товара, названного следствием контрабандой, а так же сведений о его происхождении и его идентифицирующих признаков, влечёт бесспорную невозможность его достоверной оценки и, как следствие, подтверждение наличия критериев признаков отнесения факта его перемещения через таможенную границу к преступлению, предусмотренному ст. 188 УК РФ.

         К тому же следователь, формируя обвинение, использует понятие общей стоимости товара, перемещённого через таможенную границу, что противоречит законодательству  и Постановлению Конституционного Суда РФ № 15-П от 13 июля 2010 года, о необходимости определения закупочной таможенной стоимости товара.

        Этот факт указывает не только на то, что такая противоречащая закону оценка товара должна быть исключена из уголовного дела, а уголовное дело прекращено, но и на то, что следствие умышленно подменяет юридически значимое, закрепленное законом понятие-определение таможенной стоимости ввозимых на территорию России товаров, с целью фальсификации материалов уголовного дела, в том числе введение в заблуждение и настоящего высокого суда.

          Ваша честь, чтобы оставить время адвокату и возможность что-то сказать, я  завершаю своё короткое выступление и прошу Вас, с учётом лишь малой части аргументов, которые я успел привести, отказать следствию в необоснованном ходатайстве о продлении мне срока содержания под стражей.

        Но, к сожалению, Ваша честь, учитывая, что сегодня уже 09. 11 2010 г. у Вас не остаётся времени на проверку всех фактов, на которые мы указали. И, если Вы вновь не примете очевидное правосудное решение, то получается, что Верховный Суд РФ и Европейский Суд мы превращаем в суды первой инстанции.

           Данное моё возражение прошу приобщить к материалам судебного заседания. 

          Как только, Ваша честь, суды и судьи будут иметь реальную возможность, а не только декларируемую законом, рассматривать подобные «статусные» уголовные дела, без обязательной сегодня оглядки на мнение «сверху» -- это будет означать, что мы стали жить в правовом государстве, а суды обеспечивают правосудие!

           К сожалению, это будет не скоро, а лишь когда придут новые поколения со свежим дыханием мыслей, для которых «юридическое» выражение «обеспечил отсутствие законных препятствий», будет признаком «препятствия присутствию интеллекта» и тогда никакие реформы не будут нужны!

            Уверен Ваша честь, что после этого моего выступления следствие вынуждено будет срочно менять предъявленное мне 26.10.2010 года обвинение.

            Честь имею!

 Генерал-майор милиции В. Л. Сюсюра.

 8 ноября 2010 года.